|
наниче ся годины обратиша. Се урим
кричатъ подъ саблями Половецкыми,
аволо диміръ подъ ранами. Туга и
тоска сыну Глeбову. великый княже
всеволоде! немыслію ти прелетeти из
далеча, отня злата стола поблюсти.
Ты бо можеши волгу веслы роскропити,
а Донъ шеломы выльяти. А же бы
ты былъ, то была бы чага по ногатe,
а Кощей по резанe. Ты бо можеши
по суху шереширы стреляти. Удалыми
сыны Глeбовы. Ты буй Рюриче
и Давыде, не ваю ли злачеными шеломы
по крови плаваша? Не ваю ли
храбрая дружина рыкають аки тури,
ранены саблями калеными, на полe незнаемe?
вступи та гна въ злата стремень
за обиду сего времени, зане землю
Рускую, за раны Игоревы буего Святъ славлича!
Галичкы Осмомысле Ярославе! высоко
сeдиши на своемъ златокованнемъ столe.
Подперъ горы Угорь скыи своими желeзными
полки, заступивъ Королеви путь, затворивъ
Дунаю ворота, меча времены чрезъ облакы, суды
рядя до Дуная: Грозы твоя по землямъ
текуть; отворяеши Кіеву врата; стреляеши
съ отня злата стола Салътани за землями.
Стреляй господине Кончака, поганого
Кощея за землю Рускую, зараны Игоревы
буего Святъ славича. А ты буй Романе
и Мстиславе! Храбрая мысль носить
васъ умь на дeло, высоко плаваеши на
дeло въ буести, яко соколъ на вeтрeхъ
ширяяся, хотя птицю въ буйствe одолeти.
Суть бо у ваю желeзніи папорзи подъ шеломы
Латинь скыми. Тeми тресну земля,
и многы страны Хинова, Литва, Ятвязи,
Деремела; и Половци сулици своя повръгоша,
а главы своя поклониша подъ тыи
мечи харалужныи. Нъ уже княже Игорю,
утръпe Солнцю свeтъ, а древо небологомь
листвіе срони: по Роси, по Сули гради
подeлиша; а Игорева храбраго полку
некресити. Донъ ти княже кличеть,
и зоветъ князи напобeду. Олговичи
храбрыи князи доспeли на брань. Ин
гварь и всеволодъ, и вси три Мстисла
вличи, не худа? гнeзда шестокрильци,
не побeдными жребіи собe власти расхытисте,
кое ваши златыи шеломы
и сулицы ляцкыи и щиты. Загородите
полю ворота своими острыми стрелами
за землю Рускую, за раны Игоревы
буего Святъ славлича. Уже бо Сула не
течеть сребреными струями къ граду
Пере яславлю, и Двина болотомь течетъ
онымъ грознымъ Полочяномъ подъ кликомъ
поганыхъ: Единъ же Изяславъ сынъ васильковь
позвони своими острыми мечи о шело
мы Литовь скыя; притрепа славудeду
своему всеславу, а самъ подъ чрълеными
щиты накровавe травe притрепанъ
Литовскыми мечи. И схоти ю на кровать,
ирекъ: Дружину твою Княже
птиць крилы пріодe, а звери кровь
полизаша. Небы ту брата Брячаслава,
ни другаго всеволода; Единъ же изрони жемчужну
душу изъ храбра тeла, чрезъ злато
ожереліе. Уныли голоси, пониче веселіе. |